Велосипед давно стал моим другом. Знакомые часто спрашивают, не скучно ли мне в век современной техники крутить педалями? Нет, не скучно. Наоборот, чем больше я путешествую, тем больше хочется увидеть нового и открыть неизведанного. И тем интереснее становится жить. Велосипед помогает мне в этом. Увеличивая скорость пешехода в несколько раз, позволяя при необходимости взвалить на себя груз до сорокапятидесяти килограммов, эта машина не требует к себе большого внимания и привлечения средств. Проходимая во многих местах, простая в обращении, экологически совершенно чистая, она дает тебе возможность наслаждаться видом окружающей жизни, слушать голоса птиц, вдыхать ветер гор и лесов. Она помогает тебе заглянуть за новые и новые горизонты неповторимой красоты нашей земли, впитать в себя запах горячей хвои, талого снега, медового и горького запаха трав и многого другого, что окружает каждого путешественника в дороге.
Когда это началось – не знаю. Давно. Может, с самого моего рождения, может, и раньше. Думаю, что бродили где-то в моих предках гены с тягой к дальним путешествиям и каким-то образом проснулись во мне, проклюнулись в хилом и слабом ребенке, каким я появился на свет, пятым по счету в семье приазовских рыбаков.
До трех лет я рос слепым и вечно болеющим. Мать однажды попросила заезжего фотографа снять ее с младшим сыном на фото. Никто в семье не сомневался, что мне суждено прожить недолго, и маме захотелось запечатлеть образ убогого малыша на память. Эту мою первую фотографию родители и сейчас называют предсмертной, а когда я приезжаю к ним, то достают, как заветный документ состоявшегося при их жизни чуда, – из приговоренного к смерти ребенка вырос взрослый мужчина, у которого вон и борода уже седеет, и два сына взрослеют – продолжают род Конюховых.
Прошло немного времени после снятия моего образа на память, и тут я неожиданно прозрел. Не помню этого момента, не помню многого другого из ранней жизни, но помню только, что наблюдал заходящее солнце. Откуда было знать равно светившему и доброму для всех солнечному диску, что малыш, недавно открывший мир, который в слепоте своей и ползал-то по земле не как все его сверстники, а спиной вперед, вдруг обретет в нем своего друга. Солнце каждый день, неизменно, обогрев всех, к вечеру склонялось к горизонту. Оно ласково светило мне в глаза, пыль искорками таяла в его заходящих лучах, сливалась с мычанием возвращавшихся в деревню коров, голосами женщин, запахом молока, а я все сидел и смотрел.
Эта настоянная пыльным летним зноем тайна не давала мне покоя. Она все туже закручивалась для меня в бездонный колодец любопытства внутри и не давала покоя: куда же солнце уходит спать? В пятое лето моего пребывания на этом свете, когда я уже уверенно мог стоять и ходить по земле, этот колодец пророс давно ожидавшими момента генами – я решил посмотреть, где садится солнце. К тому времени у меня уже появился друг – соседский сын Коля. Я посвятил его в свою тайну. В отличие от взрослых, детей не связывают никакие обстоятельства и обязательства. Трое суток его и мои родители вместе с другими взрослыми, искали исчезнувших малышей по окрестностям. И неизвестно, сколько бы еще искали, если бы один из мужиков из другой деревни не сказал, что видел похожую пару на своей улице, но не обратил особого внимания: мало ли ребятишек где гуляет? Это была уже надежда.
Ранним утром у дороги за одной из деревень нас и нашли. Первые поиски колыбели солнца неожиданно были прерваны. Это я уже помню. Помню дорогу, помню первую ночь, совершенно не напугавшую меня, помню руки причитающей матери. Не знаю, мучил ли нас голод и жажда, возможно, мы утоляли эти чувства в деревнях, но загадку солнца нам так и не удалось раскрыть. С тех пор, наверное, это чувство сопричастности, но неразга
данности тайны и толкает меня к очарованному месту – туда, где небо сходится с землей.
В двадцать четыре года семейные обстоятельства и тяга к дальним берегам забросили меня на Дальний Восток. Здесь уже обосновался и жил старший мой брат Федор. Он помог мне устроиться на новом месте, а сам почти сразу отправился работать на творческую дачу под Москву. Из аэропорта брат написал мне письмо, в котором сетовал, что в недавней суете общего обустройства не успел поговорить со мной по душам. Однако, стараясь и сейчас быть полезным, он наставлял: «Если хочешь жить счастливым человеком – познакомься с моими друзьями», – и дальше следовал перечень адресов, имен и фамилий трех его друзей, увлечением которых были туризм, альпинизм и спелеология. Так начались мои походы по Дальнему Востоку. С детства я читал В. Арсеньева, Н. Пржевальского и другие книги о путешествиях, но теперь уже смотрел на все иными глазами. Передо мной открывался мир необъятных просторов, и этот мир звал меня, волновал, вовлекал в свою пучину дальних дорог, высокого неба и горячего солнца.
Перед тем, как родиться моему второму сыну, я предпринял свое первое дальнее путешествие – в одиночку поехал на велосипеде от берегов Тихого океана к берегам Азовского моря. Опять прикоснулся я к кругу, и так же, как в детстве, путь мой пролегал вслед уходящему солнцу. Только теперь трое суток первого путешествия заменились тремя месяцами странствий сознательного периода. И хотя в конце пути меня также ждали счастливые отец с мамой, никакой дом не мог уже надолго удержать меня под своей крышей. Это я уже знал до встречи с ними.
В первый вечер приезда на родину ко мне пришел друг детства Николай. Мы радостно обнялись. Потом после традиционного застолья и общих разговоров вышли на улицу и присели на старую знакомую скамейку. Солнце зависло на том же месте, лаская нас, как старых знакомых, мягкими предосенними лучами. Пыль, легко поднятая в воздух, купалась в золотистом свете.
Мы наблюдали заход и разговаривали. Для Николая также не прошло бесследно наше первое путешествие: он стал моряком. Друг мой побывал уже во многих городах и странах, много повидал. Он хорошо понимал и это мое путешествие на велосипеде, и тягу к новым горизонтам. Однако на мое предложение о совместных путешествиях на этот раз Коля ответил отказом. Обстоятельства уже вмешались в нашу взрослую жизнь. Детство давно
закончилось, заканчивалась и юность, один круг нашей жизни замыкался и переходил в другой, более обширный, вбирающий в себя новых друзей и спутников, более глубокий, требующий нового осмысления.
На небе к тому времени начали зажигаться первые звезды, черный бархат рождал новые бриллианты, вечерний воздух тоже сменился – запах коровьей жвачки и теплого молока растворился в свежем прохладном ветерке. Завтрашний день обещал быть хорошим и ясным. Не раз я буду потом вспоминать это свежее дуновение теплых ночей Приазовья. Вспоминать в те моменты, когда жесткий, ледяной, колючий ветер, сбивающий с
ног, будет прижимать и тащить меня по земле. Он никак не сможет сравниться с ласковым дыханием родительского небосклона. Но этот ветер я буду любить не меньше. Сражаясь с ним за свою жизнь много раз, одерживая победу над мраком и холодом в полярной ночи, я буду счастлив, как тот, знакомый мне мальчишка, сделавший первый шаг к солнцу.
